- Юрика за подарком отправили. А вон и он! - Он кивнул мне за спину.
  Я обернулся и увидел серьёзного до странности Юрку. Он передал подарок Петровичу, и позвал меня
на улицу. Мы вышли и закурили:
- Слышь Дима, я же в твоём районе был, в "Подарках". Дочурку твою видел. - Он сделал паузу. Внутри
у меня всё напряглось. - Заплаканная она. Я её спросил что случилось, а она меня будто - бы и не заме
тила...
- Эй, вы чего секретничаете?! - На улицу вышли Петрович и Паша.
Юрка вкратце рассказал им. Бригадир обняв меня за плечи, спросил:
- Дмитрий, помощь нужна?
- Спасибо Петрович, если что позвоню. - Бросил я и побежал домой.
  Хмель сняло как рукой. Что, что случилось? В голове гремел лишь этот вопрос.
  Как я добежал до дома, в мозгу не отложилось. Запомнилось что несколько раз перебегал дорогу перед
самым капотом машин. Визг тормозов и рёв клаксонов сопровождали мой  путь.
  Вбежав в квартиру, я поразился гробовой тишине. Я крикнул:
- Аглая ! - От звука собственного голоса я вздрогнул. - Аля! Ты где? - Кроме моего голоса, ничего не нару
шало тишины.
  Сбросив ботинки, я метнулся в её комнату. Беглый взгляд никого не обнаружил. Но обойдя всю квартиру,
я её так и не нашёл. Вновь вернувшись в комнату дочери, я тихо позвал:
- Аглая, Аля, маленькая моя! Ты где? - Раздался шорох в шкафу. Я раненной птицей метнулся к нему. Рас
пахнув двери я увидел свою дочь.
  Заплаканные и испуганные глаза Аглаи, я запомнил на всю жизнь. Дочь смотрела на меня глазами полны
ми слёз, и силилась что - то сказать. Губы её шевелились, но слов не было. Я встав на колени, попытался
притянуть её к себе. Аглая испуганно шарахнулась от меня, и нервно качая головой, осилила первое сло
во:
- Не надо...
  У меня у самого затряслись руки. Я пытаясь скрыть волнение, произнёс:
- Аля, лапа, это же я, папа. Успокойся...
  Она будто - бы очнувшись, взглянула на меня по новому. Потом Аглаю затрясло, и она с рыданием броси
лась ко мне.
- Папа, папочка... - Сквозь слёзы лепетала она.

Отредактировано Avega45 (2013-06-16 19:40:32)

Описать чувства которые я испытывал при рассказе Аглаи, мне очень тяжело. Было всё. Смесь жгу-
чей горечи и ярости, бешенства и сожаления. Сожаления от того что не смог уберечь свою девочку.
Горечь от того, что всё это свалилось на её хрупкие плечи. Ярость и бешенство от всего произошед -
шего.
  В голове метались разнообразные мысли, главная, это как помочь Аглае.
  Аля плача продолжала рассказывать, и закончила с горечью:
-Папа, папочка, а ведь их не накажут. Их отец, глава администрации нашего города.
  Она вновь отвернулась к стене. И я, тридцатипятилетний мужик, не знал как ей помочь. Хотя моей
голове пульсировали всего две мысли, мою дочь изнасиловали и этих подонков отмажут...
  Минут через двадцать пришла Лера. Она вбежала в комнату и вопросительно взглянула на нас.
- Сердце заболело, я с работы отпросилась...
  Я оставил своих дам наедине. Сам вызвал скорую помощь и милицию. Сухо объяснив что случило-
сь. Затем вызвал жену в коридор и сказал:
- Сейчас приедут врачи, проведут осмотр и окажут Але помощь. Также милиция, напишите заявление.
  Лера смотрела на меня заплаканными глазами.
- А ты?! - В её голосе слышался упрёк.
- У меня тоже будет дело...
  Она кивнула и отправилась к дочери. Я с минуту постоял, и начал собираться. Достал из кладовки бе-
йсбольную биту и упаковал её в спортивную сумку. Голова стала холодной после окончательного приня
тия решения. Хотя гнева и горечи хватало.
  Обувшись, я тихо открыл дверь и вышел. Ноги несли меня будто - бы сами. Голова была занята совсем
другим. Перед глазами стояло заплаканное лицо Аглаи, руки в синяках... Мышцы буквально скрутило су
дорогой. Вы мне за всё заплатите, суки!
  Путь мой лежал в " Твин Пикс", ночной клуб где отдыхала "золотая молодёжь". Я был уверен что найду
Енотовых там. Я быстрым шагом дошёл до гаража, выгнал свою видавшую виды "мазду", и поехал к "Твин
Пиксу".
  По дороге размышляя, я вновь и вновь осознавал что поступаю правильно.
  У клуба я оказался рано. Открытие было в десять, а сейчас была лишь половина девятого. Я принялся
ждать. Мною предусмотрительно была захвачена из дому школьная фотография Аглаи. На ней был запе -
чатлён весь класс. За время  ожидания я изучил физиономию Вадима Енотова, до мельчайших подробнос
тей. Разум воспалился. Снова и снова представляя этого подонка на моей девочке. Бешенство
буквально душило. Не помогали ни сигареты, ни холодная вода, которую я лил себе наголову. Но всё же
ближе к десяти часам, я заставил себя успокоиться. Ведь гнев и злость плохие советчики. Ну по крайней
мере на первых порах.

Отредактировано Avega45 (2013-06-16 19:50:36)

Семён не заставил себя ждать. Развязной походкой он подошёл к машине и постучал по крыше. Я
открыл дверцу и схватил его руку, лежащую на крыше. Всунув её между кузовом и дверцей, два ра
за с силой прижал. Затем проворно выскочил из машины, и пока Енотов баюкал ушибленную руку, и
материться. Я схватил его за грудки и от всей души ударил головой в переносицу. Семён рухнул на
спину без движения. Я подхватил его и затолкал на заднее сидение, в компанию к брату. Видимо вид
бес чувственного и окровавленного брата, деморализовал Вадима. Страха в его глазах прибавилось.
  Через пятнадцать минут я вывез эту парочку подонков в лесополосу. Младший из братьев был пол -
ностью сломлен. А вот старший ещё хорохорился:
- Мужик, ты хоть знаешь кто мы? А?
- Знаю, вы подонки...
- Ты базар фильтруй! - Перебил меня Сёма.
  Тычком биты в грудь, я сбил его с ног.
- Послушай, ты, сучонок, мразь! - Закипая начал я. - Сегодня вы, подонки, изнасиловали мою дочь...
- А... дак ты из - за этого. - Вновь перебил меня он. - Так она вроде и сама была не прочь, подмахива
ла...
  Я с размаху ударил его битой по голове. Он со стоном завалился на бок. Но сознания не потерял.
- Это ты зря... Батя тебя в тюрьме сгноит. - Всё не унимался старший - Енотов. - Нас с Вадимом он уже
отмазывает...
  Это было последней каплей. Я с левой ударил Вадика в челюсть, а потом начал методично наносить
удары битой его брату. Приговаривая что уж теперь - то они никого насиловать не будут.
  Может быть я и остановился бы, но чуть ли не до последнего Семён бубнил что я не жилец, а Аглая
шлюха. В итоге голова его стала однородной массой, из обломков костей, мозга и крови.
  Когда я повернулся к Вадиму, он широко расставив ноги, пытался отползти от меня. Глаза его были ши
роко раскрыты. По  донёсшемуся от него запаху, я понял что с ним случилась "медвежья" болезнь. Я же
два раза ударил битой по причинному месту. Теперь точно насиловать никого не будет.
  Что я испытывал?  Тяжесть от выполненной грязной работы...
  Бросив их  в лесополсе, я поехал в город.

Отредактировано Avega45 (2013-06-16 19:55:49)