Бег. На пределе скорости, когда воздух становится водой, и ты плывешь в нем, рассекая его и образуя за собой горячие борозды. Когда перепрыгиваешь, цепляешься, переворачиваешься, меняешь направление и снова бежишь. Бег заполняет твоё тело. Он, и только он становится смыслом твоей жизни. Особенно, когда за тобой несутся стаи восьмиграммовых смертей.
А начиналось все так…Летняя дождливая ночь, пустой кинотеатр, я, задремавший в аппаратной, и металлический стук в дверь. А за дверью – она, до нитки промокшая, красивая и веселая. Она спросила, сколько стоит билет, а я ответил, что для неё – бесплатно. Принес ей полотенце, горячий чай и тарелку попкорна и запустил тихий скучный фильм.
Незнакомку звали Ника. Она рассказала, что ей не хотелось спать, и она вышла из дома, решив, что по пути придумает, куда идти. Простояв под дождём не меньше получаса, она не придумала ничего лучше, кроме как постучаться в кинотеатр возле её дома, и теперь очень рада, что приняла это решение. Я ответил, что тоже очень рад и предложил выпить. Ника согласилась, но едва зазвенели стаканы, в дверь снова постучали.
Я нехотя пошел к двери, а когда открыл, увидел Нику, такую же промокшую и веселую. Она снова заговорила про билет, а я растерянно оглянулся. Кресла, как и экран проектора, были пусты. Мне ничего не оставалось, кроме как впустить девушку.
-- Вы мне сейчас снились, –- произнес я улыбнувшись.
Со странным для себя самого спокойствием, я вновь предложил ей полотенце, чай, попкорн и скучное кино и выслушал знакомую историю. Повторив свои слова о том, что рад знакомству, я побоялся предлагать Нике выпить, как боятся малейшим движением спугнуть бабочку с ладони.
Несколько минут мы молчали, глядя на светящийся экран, а на самом деле – куда-то за него. Я думал лишь о том, как сделать, чтобы она осталась, но именно из-за этого, не мог придумать, что ей сказать, чтобы завязать беседу. Наконец, рассудив, что раз других мыслей нет, нужно озвучивать те, что есть, и я попросил Нику не уходить. Она как-то странно улыбнулась, заглянув мне глубоко в глаза, и ласково ответила: «Хорошо, я останусь». Потом она придвинулась ближе и положила голову мне на плечо. Мне было хорошо, и ей, как мне показалось – тоже.
Проснувшись, я первым делом увидел, что её нет на плече. Я вскочил, озираясь, но в следующую секунду увидел Нику, выходящую из аппаратной с двумя кружками чая в руках. «Доброе утро», – произнесла она с улыбкой, и я, почувствовав себя счастливейшим человеком на свете, пожелал ей доброго утра в ответ. За чаем она сказала, что ей нужно уходить, но вечером она сможет вернуться. Я сказал, чтобы она обязательно возвращалась, и что я буду ждать.
Ждал я две недели, вздрагивая от каждого шороха в надежде угадать в нем тот металлический стук в дверь. Но стука не было и веселой девушки Ники тоже не было. Все чаще меня начали посещать мысли, что и во второй раз мне она всего лишь привиделась. Случалось, что я узнавал её в случайной прохожей или посетительнице кинотеатра, но каждый раз с досадой понимал, что ошибся. В тот день я взял пачку листовок, которых должно было хватить на все квартиры ближайших девяти домов. Другого предлога, чтобы стучаться во все квартиры, я не нашел, но, несмотря на всю безнадежность своего плана, я верил в удачу. Та дверь была двести семнадцатая по счету. Едва я поднёс палец к кнопке звонка, как перед глазами все поплыло, и я потерял сознание.
Очнувшись, я увидел её лицо. Мне не хотелось возвращаться в сознание, чтобы, ни дай бог, не потерять тот прекрасный образ, но оказалось, что это был вовсе не образ, а настоящая Ника. Она смотрела на меня с грустью и сожалением и что-то говорила. Я вслушался и понял, что она извиняется, но вовсе не за то, что не пришла, а за то, что пообещала прийти. «Поверь, я очень хотела все бросить и прийти, но это невозможно. Так будет только хуже. Зря я тогда к тебе постучалась…». Я хотел было крикнуть, что не зря, и что она говорит глупости, но с удивлением обнаружил, что рот мой заклеен, а кроме того, я связан по рукам и ногам и привязан к креслу.
Пробежав глазами по пустой комнате в поисках того, кто меня связал, я никого не нашел, и с отчаяньем признал невероятное – меня связала Ника. Тем временем она продолжала: «Не переживай, я тебе все объясню. Раз уж ты меня нашел, значит должен знать. Дело в том, что за мной охотятся. А вернее за мной и моим камнем. Я нашла его год назад в Индии, а вернувшись домой, обнаружила, что он имеет магическое свойство. С его помощью я могу заставить человека забыть о чем-либо. Я начала искать помощи в исследовании этого камня, и это было моей ошибкой. О нем узнал один влиятельный криминальный деятель и предложил мне его продать. Возможно, я и согласилась бы на этот шаг, знай я тогда, что камень почему-то работает только в моих руках, но я отказалась. Тот человек узнал, о привязанности камня ко мне и за мной началась охота. Камень помогал мне скрываться, и однажды мне удалось обмануть того человека, использовав подделку. Тогда то я и пришла к тебе. Я использовала камень на тебе нечаянно, или, вернее сказать, рефлекторно. Привычка хвататься за него чуть что вырабатывалась долге время. Под его действием ты выпроводил меня, привел кинотеатр в порядок и забыл обо всем… кроме меня. Но это было слишком тяжело для меня – держать в себе столько одиночества, и я постучалась к тебе во второй раз. Когда ты сказал, что я тебе снилась, я сразу поняла, что ты не забыл. Это могло значить только одно, камень принял тебя. А потом ты попросил не уходить, и я подумала, что теперь я в безопасности. Но когда я вернулась домой, у квартиры меня ждали несколько человек со странным прибором, как потом выяснилось, регистрирующем активность камня и один в этом кресле в твоём положении. Это моя защитная система. Вернее защитная система камня, организованная с моей помощью. Ты ведь сам привязал себя к этому креслу. Извини, что я тебя сразу не развязала, просто так тебе было проще выслушать и не перебивать. А теперь я прошу тебя, скажи, что ты думаешь?». Ника развязала меня и отклеила скотч ото рта. Я молчал. А Ника достала из рукава висевший на веревочке камешек белого цвета, сняла его с руки и протянула мне. Я положил его на ладонь и почувствовал, как во мне просыпается странное чувство. Я понимал, как я могу сделать то, что делала Ника, но не хотел этого делать, а еще я почувствовал, что за дверью стоят люди, но не могут войти. Я положил камень в карман. Я все понимал теперь, и мне не о чем было раздумывать. Если кому-то и суждено вечно убегать, то пусть это будет не она. Я поднялся и обнял Нику. Она плакала.
Когда я вышел из квартиры с камнем в руке, на меня навели сразу четыре ствола автоматов. Я дал короткий импульс камнем, чтобы успеть выскочить, и рванул с места. Все мои мышцы напряглись, и я погрузился в бег.
Бег. На пределе скорости, когда воздух становится водой, и ты плывешь в нем, рассекая его и образуя за собой горячие борозды. Когда перепрыгиваешь, цепляешься, переворачиваешься, меняешь направление и снова бежишь. Бег заполняет твоё тело. Он, и только он становится смыслом твоей жизни. Особенно, когда за тобой несутся стаи восьмиграммовых смертей. Особенно, когда перед тобой горит маяком одна единственная жизнь. Особенно, когда внутри тебя сумасшедшим боем колотится сердце и в ритм ему звенит самое драгоценное на свете имя.
Отредактировано Night-SkyLarK (2008-05-14 15:13:44)
